А в первый день зимы идёт дождь...
Ностальгия… вот она ненаглядная подкралась ко мне с острым ножом жалости по бесполезно проведённым дням. Когда и погода непочём, и кеды остаются сухими в самый сильный дождь, и старая скамейка кажется предметом нереализованных фантазий неблагополучного (синоним много пьющего) гения-фотографа.
И были люди. Много людей. Все говорили, спорили на «вечные» темы. И был костяк этой компашки. Те, кто никогда не шёл против другого. Это были Шпейт, Шпайтер, Шико, Иерне и я… Из них изредка общаюсь со Шпайтером и Иерне. Остальные потеряны… В одном варианте неохотно, в другом намеренно. Скучаю не по людям, они изменились (кроме Шпати, какой был пакостник такой и остался
)), а по остроте ощущений, по тому как сердце билось в ожидании ЧЕГО-ТО. Оно неясное, сумрачное, как наша общая мысля что делать?
Всё стёрлось, даже линии на руках…
Семнадцать лет, как одно мгновенье…
Приказано выжить - отвечено есть!

Ностальгия… вот она ненаглядная подкралась ко мне с острым ножом жалости по бесполезно проведённым дням. Когда и погода непочём, и кеды остаются сухими в самый сильный дождь, и старая скамейка кажется предметом нереализованных фантазий неблагополучного (синоним много пьющего) гения-фотографа.
И были люди. Много людей. Все говорили, спорили на «вечные» темы. И был костяк этой компашки. Те, кто никогда не шёл против другого. Это были Шпейт, Шпайтер, Шико, Иерне и я… Из них изредка общаюсь со Шпайтером и Иерне. Остальные потеряны… В одном варианте неохотно, в другом намеренно. Скучаю не по людям, они изменились (кроме Шпати, какой был пакостник такой и остался

Всё стёрлось, даже линии на руках…
Семнадцать лет, как одно мгновенье…
Приказано выжить - отвечено есть!

Кажется, тогда, согласившись, всё же ты мне не очень поверила. Теперь веришь?
Но блин я оптимист, я хотела верить в лучшее))